Самое первое, что я сделал после игры в Hotline Miami — разыскал в сети сайт музыканта Scattle, записавшего для игры часть оригинального саундтрека, и за $5 купил все имеющиеся записи. Электронный бит и синтезаторы, напоминающие о лучших годах Джорджио Мородера, идеально вписались бы в Grand Theft Auto: Vice City или х/ф «Лицо со Шрамом» — и уж тем более они отлично звучат в Hotline Miami, которая в общем и целом тоже про восьмидесятые, диско, экстази и пятна крови на гавайской рубахе.
Journey. Хотя игровой потенциал Journey сомнению не поддается, ее внешний вид так или иначе остается на первом плане: это поразительно красивая игра, и ее красота составляет важную часть ее эмоционального фона. Гизбо казино официальный сайт также готов предложить игрокам красивые игровые автоматы. Впрочем, это не единственное их достоинства. В них реально можно выиграть.
Тот факт, что музыканту Scattle сейчас всего 19, а сами авторы игры видели восьмидесятые в лучшем случае из младенчекой люльки, говорит скорее о том, что десятилетие это (как и все большое) лучше разглядывать издалека. Через треск восьмибитных саунд-процессоров, гул синтезаторов «Поливокс» или хотя бы фильм «Драйв» Николаса Виндинга Рефна. Чем мы все тут, в общем, и занимаемся.
Можно долго рассуждать о том, каким кошмаром восьмидесятые обернулись для большого кинематографа, музыки и хорошего вкуса, и это утверждение будет не так уж и далеко от истины. Достаточно одного взгляда на полусерьезные хит-парады «Худших песен всех времен», до 90% которых стабильно составляют мелодии, под которые с удовольствием отплясывали наши с вами родители в восьмидесятых.
Живые участники Pink Floyd со снисходительными улыбками вспомнинают свой альбом 1987 года и планируют когда-нибудь «выкинуть оттуда это восьмидесятническое звучание», перезаписав в студии клавишные и барабаны. А участники Led Zeppelin настрого запретили включать свое совместное с Филом Коллинзом выступление на Live Aid 1985-го в официальный DVD-фильм про этот концерт. Потому что оно лучше всего на свете выражает ту неловкость, которую, наверное, испытывали некоторые герои прошлых лет, делавшие перед выходом на сцену такую химическую завивку и макияж.
Сейчас химическая завивка и макияж уже стали историей, Led Zeppelin — уважаемыми пенсионерами, а хитмейкер 1987-го Рик Эстли — всего лишь раздражающим интернет-мемом. Но для тех, кто родился в восьмидесятые, их диковатая культура и музыка стали не просто «сапогами старшей сестры». Они стали главным — и востребованным — источником вдохновения: достаточно сравнить нынешние образы Леди Гаги и концерты группы Eurythmics года так 84-го. И вы поймете, что на фоне сценических фриков восьмидесятых Стефани Джерманотта выглядит в лучшем случае лицеисткой — но это, возможно, даже к лучшему. Ведь ностальгировать по восьмидесятым всегда лучше, чем в них жить: хотя бы потому, что таких глубоких и интерсных игр, как Hotline Miami, тогда не было даже близко. А если и были, то на громоздких картриджах, хрупких дискетах и без качественно записанной музыки. Которую потом можно свободно купить и слушать по дороге на работу.
Что до музыки Journey, то ее едва ли захочется залить в айфон и слушать в машине. Под такую музыку хочется просыпаться, засыпать и погружаться в мечты. Мечты о волшебных оранжевых пустынях, горячем ветре в лицо и о том, кто все это время незаметно шел рядом с тобой.
Если вам недостаточно этого, то вот еще один аргумент: музыку Journey номинировали в этом году на премию «Грэмми» в категории «Лучший саундтрек к визуальному произведению»: среди конкурентов — фильмы «Девушка с татуировкой дракона» и «Темный рыцарь».
C Sound Shapes все еще сложнее: музыку для этого чудесного платформера писали мировые артисты уровня Бека, но ее сложно представить в отрыве от игры. Потому что игрок сам участвует в ее создании и аранжировке, стуча пальцами по экрану. В некотором роде Sound Shapes — это прекрасная иллюстрация строчек о том, что «Песня нам строить и жить помогает», иногда даже — в буквальном смысле.
